Горячая линия

по вопросам энергосбережения

8-800-2000-261

бесплатно круглосуточно

Статьи

Европейский взгляд на мировую гидроэнергетику и перспективы ее развития

26 Июл 2013

Мартин Прово (франц. Martine Provost) с 2011 года занимает должность Исполнительного директора Глобального партнерства по устойчивой энергетике (Global Sustainable Electricity Partnership, GSEP), ранее известного под наименованием «e8».

До прихода в GSEP г-жа Прово занимала ключевые посты в ряде международных организаций по гидроэнергетике и национальных энергокомпаний: член совета директоров Международной Ассоциации Гидроэнергетики (International Hydropower Association, IHA); вице-президент и член совета директоров Энергетической ассоциации Квебека (Québec power industry association, AIEQ) (провинция Квебек, Канада); ряд руководящих постов в компании Hydro-Québec. В ходе недавнего посещения России г-жа Прово предоставила корреспонденту портала SmartGrid.ru возможность записи эксклюзивного интервью

SmartGrid.ru: Каковы приоритеты в развитии гидроэнергетики в мире? Какова доля этого сегмента в общей картине развития отрасли?

Мартин Прово: Непрекращающейся проблемой остается работа с населением. Мы не можем действовать без населения, в обход его. Гидроэнергетика, по крайней мере в Северной Америке, развивалась естественным образом. Это – вопрос наличия ресурсов.

В Западной Европе большая часть гидропотенциала уже исчерпана. Сейчас там очень мало возможностей для развития гидроэнергетики. С другой стороны, велик потенциал в Южной Америке – в Бразилии, Аргентине. Здесь потенциал огромен. Думаю, что условия, которые играют на руку дальнейшего развития гидроэнергетики, связаны с проблемой изменения климата.

Сегодня известно, что, по данным на 2013 год, 1,3 млрд человек в мире лишены доступа к электроэнергии. Совершенно лишены. И нет никаких причин, по которым они должны были бы быть лишены доступа к современным услугам. Ведь если у них не будет возможности пользоваться электроэнергией, они останутся бедными! И это сквозная проблема.

Невозможно вести речь о развитии гидроэнергетики и не говорить о смягчении последствий бедности. Они идут рука об руку. Это связано с уровнем жизни наиболее бедных стран в мире, связано с ростом стандарта жизни и качеством жизни. Это связано с образованием, потому, что люди не могут получить образование. У нас, в GSEP, существуют показательные проекты. Мы электрифицируем школы. Только недавно мы объявили о начале проекта в Непале. А детишки там никогда не видели компьютера! Так что мы предоставили компьютеры. Мы обучили учителей. Мы раздали переносные солнечные лампы, чтобы они могли учиться в темное время суток. Так что, это также связано и с вопросами здравоохранения. Это уже не исключительно вопрос об энергетике, не проблема того, как реагировать на потребности в электроэнергии.

Речь - о смягчении последствий бедности. Я говорю «смягчать последствия бедности», а не «устранять», потому что это было бы слишком оптимистично. Не думаю, что мы сможем уничтожить бедность по всему миру. Но что-то нужно делать. И, более того, теперь есть еще и проблема изменения климата. Если мы хотим помочь этим миллионам – этим 1,3 млрд бедняков, живущих без доступа к электроэнергии, – надо найти такой путь, чтобы добиться этого «чистым» образом.

Вот почему гидроэнергетика снова приобретает большое значение. Помимо этого, когда в развивающихся странах мы пытаемся интегрировать в сеть неустойчивые источники энергии, возобновляемые источники – я имею в виду солнечную и ветряную энергию – нужно, чтобы был какой-то резерв, который позволит обеспечить поддержку стабильности сети. Требуется опора на базовый энергоресурс. Когда к сети подключают непостоянные источники энергии, сеть может быть нарушена. Она может обрушиться. В сети требуется стабильность.

Если есть желание увеличить долю возобновляемых источников энергии в сети, я бы сказала, что гидроэнергетика – это идеальная технология для обеспечения поддержки этих новых источников, потому что она к тому же и чистая, возобновляемая. Это лучше, чем опираться на уголь или газ. Думаю, поэтому более десяти лет назад гидроэнергетика снова поднялась по шкале приоритетов правительств – по крайней мере, тех, в чьем распоряжении есть возможности увеличения потенциала и исследования возможностей развития этого потенциала. При этом, на протяжении 20 лет крупный частный бизнес никогда не приглашали за стол переговоров.

Тут были подразделения ООН, общественные и неправительственные организации, государственные органы. Но частный бизнес – никогда. И в прошлом году было принято мудрое решение – впервые, спустя 20 лет после первого Earth Summit в Рио-де-Жанейро, ООН сказала: нужно, чтобы в переговорах также участвовали и представители частного бизнеса. Это очень обнадеживает. Нам нужно действовать сообща. Мы никогда не достигнем своих целей, если будем работать разобщенно. Именно поэтому мы начинаем новую программу по частно-государственным партнерствам. Это же два мира, и им необходимо договариваться.

SG.ru: В развитии гидроэнергетики большое значение имеет экологический фактор. Строительство плотин означает затопление территорий для наполнения водохранилищ и иное вмешательство в экосистемы. Здесь также стоит вопрос о сфере деятельности природоохранных организаций. Как, по-Вашему, можно достичь баланса? Сколь велика проблема эко-фактора – или даже социально-экологического фактора?

МП: Вы совершенно правы. В прошлом строительство объектов гидроэнергетики вело к изменению экосистемы. Основная забота была, скорее, об электроэнергии: производство электричества и улучшения качества жизни людей. Насколько мне известно, вот уже несколько десятилетий, как строительство дамбы или ГЭС стало невозможным без учета влияния на окружающую среду и без использования мер по предупреждению вредных последствий. Подчас, радикальных мер. Иногда это ведет к радикальному изменению первоначального проекта. Уже невозможно строить ГЭС, перекрывая часть русла реки. Однако в прошлом именно так и происходило.

Необходимо учитывать все факторы влияния на окружающие среду и принимать меры по смягчению последствий. Так что – да, влияет. Но я утверждаю: теперь мы умеем вырабатывать электроэнергию без того, чтобы оказывать существенное влияние на окружающую среду. Теперь в отрасли, по мере разрешения большинства природоохранных вопросов, на передний план выходят социальные проблемы. По крайней мере, на Западе ни одно правительство не даст разрешения на строительство ГЭС, если это скажется на окружающей среде.

Отсюда - рост стоимости строительства: этот фактор нужно учитывать. Мы еще не нашли всех ответов. Ведь каждый проект ставит свои вопросы. Даже социальные проблемы в каждом случае – особенные. Это связано с тем, каков состав населения в данной местности, каким образом проект сказывается на жителях, и каким образом они готовы – или не готовы – допустить влияние энергообъекта на свой образ жизни. Поэтому надо вступать в диалог с населением на самых ранних стадиях, на этапе планирования. Не после того, как проект уже сверстан! Надо планировать и разрабатывать проект совместно с населением данной территории. Это новый формат работы, понимаете?

Несколько десятилетий назад мы представляли проект станции местному населению. Теперь же так работать нельзя. Так, например, поступили в Бразилии с проектом «Бело Монте» (Belo Monte Dam). Первоначальный проект был изменен радикально. Так же поступаем и мы, в Канаде. Я хорошо это знаю, поскольку работала в нескольких канадских гидроэнергетических компаниях. Так что мне известно, что творится на планете. И сегодня я могу сказать, что невозможно построить… ну, будет очень сложно реализовать проект, завершить его, если он не разработан совместно с местным населением. Теперь, что касается крупных водохранилищ. Я не согласна с мнением, что это влечет множество проблем, потому что мы подходим к этому вопросу с позиции предупреждения последствий.

В настоящее размеры водохранилищ уменьшились по сравнению с теми, что строились в прежние годы. Ведь мы учитываем множество факторов. Так что в отношении строительства водохранилищ также применяются меры по смягчению неблагоприятных последствий. Мы уменьшаем, насколько возможно, площадь затапливаемой местности, требующейся для выработки заданного объема электроэнергии. Это – лишь один из моментов, где привычная схема действий была усовершенствована. В настоящее время для выработки определенного объема электроэнергии требуется меньшее по объемам водохранилище, поскольку изменились методы распоряжения инфраструктурой и оборудованием.

Крупным преимуществом водохранилища является то, что оно выступает в роли аккумулятора: здесь можно хранить воду для последующего использования. С точки зрения энергетики, это – огромный плюс в сфере распоряжения электроэнергией. Место расположения водохранилища выбирается очень тщательно и проект разрабатывается таким образом, чтобы его присутствие как можно меньше сказывалось на местном населении.

В Канаде, например, никогда не приходилось отселять местных жителей: из-за огромной территории электростанции строились на незаселенных участках. Поэтому перед нами не вставала такая задача: это не становилось проблемой. В некоторых странах прибегают к переселению жителей. При этом, насколько мне известно, например, в компании EDF («Электрисите де Франс», франц. Electricité de France (Франция) – в результате переселения качество жизни отселенных людей значительно улучшилось. Если местное население – или большая группа жителей – не согласны с планами по строительству объекта, проект никогда не сможет быть доведен до конца и построен.

Именно поэтому следует проводить работу с теми сообществами, на жизни которых скажется строительство. Тут вариантов нет. Дело не в том, что мы – такие благородные. Дело в том, что вести строительство без поддержки местного населения невозможно.

SG.ru: Какое направление Вы считаете наиболее перспективным и разумным: строительство крупных гидростанций, или, наоборот, малых ГЭС? Каковы здесь мировые тенденции?

МП: До сих пор не разрешен спор о том, что же лучше: реализовывать крупномасштабные проекты с водохранилищем или строить мини-станции. Даже среди активистов-экологов не существует единого мнения на этот счет: некоторые считают, что лучше построить один крупный проект, чем вторгаться в ситуацию на множестве небольших рек. Так что, лучше уж согласиться на выработку большого объема электроэнергии на одной реке. Спор не окончен – и не будет окончен никогда. Даже на Западе! Думаю, это – политическое решение.

Мы работаем в такой отрасли промышлености, где степень регулирования существенно выросла. Некоторые коллеги даже говорят об избыточной зарегулированности. Как бы то ни было, степень регулирования очень высока.

Например, в 1960-х годах в Канаде – или в провинции Квебек – министерства по делам охраны природы не существовало. В те времена эти вопросы не являлись предметом внимания правительства. Ситуация такова, что энергокомпании всегда на один-два шага позади общества. Такова природа явлений. Нам, энергокомпаниям, постоянно приходится реагировать на запросы населения. Именно поэтому за минувшее десятилетие очень многое было скорректировано. Мы, энергетики, стараемся не отставать.

Полагаю, именно поэтому отрасль столь сильно зарегулирована: правительства обязывают энергетические компании прислушиваться к тому, что говорят простые люди. Потому-то так сложно строить энергетические объекты, которые могут оказать крайне негативное влияние на местное население. В этом заключается не проблема, а, наоборот – ее решение. С учетом всех усовершенствований, произведенных за последние несколько десятилетий, можно уверенно сказать, что что гидроэнергетика – это часть решения проблемы. Мы уже не стоим объекты гидроэнергетики так, как это делали 20-30 дет назад. К счастью, к счастью...

SG.ru: Какова позиция Вашей организации в вопросе о развитии крупномасштабных ГЭС? Какие вообще ключевые вопросы стоят в повестке дня GSEP?

МП: В рамках GSEP [Глобального партнерства по устойчивой энергетике – SmartGrid.ru] строительства крупномасштабных объектов энергетики не ведется. И такого строительства не будет вестись. Мы – GSEP – решаем задачи иного порядка. Прежде всего, это форум, который дает возможность крупнейшим энергокомпаниям вести диалог и обмениваться соответствующим практическим опытом. Так что, GSEP – это форум. В этом и заключается прелесть того, чтобы быть частью нашего партнерства: можно поучиться у самых крупных тому, как они решают сложнейшие вопросы. Например, «РусГидро» в настоящее время принимает участие в проекте, который реализуется в Аргентине. Это – строительство микро-ГЭС «Кочико» (Cochico Micro-Hydro Project) и ветро-дизельного комплекса (ВДК) «Чорриака» (Chorriaca Wind-Diesel Hybrid).

Реализацию проекта, который возглавляет Duke Energy, осуществляют такие компании, как Hydro-Québec, РусГидро и Enel. «РусГидро» стала участником проекта, поскольку одной из наших задач является предложение таких бизнес-моделей по реализации реальных проектов, которые с помощью GSEP могли бы быть повторены местными или региональными властями в других странах. Это – передача опыта, передача ноу-хау. Участие «РусГидро» обусловлено тем, что проект стал частью совместной программы крупнейших энергокомпаний по оказанию содействия развивающимся странам и странам с формирующимся рынком. РусГидро – член своеобразного клуба крупнейших мировых энергокомпаний.

Поскольку наша организация имеет статус партнерства. Это – не ассоциация. Это – небольшая группа, которая состоит из крупнейших электроэнергетических компаний в мире.

В 2013 году к РусГидро перейдет временное годовое председательство в GSEP. В рамках GSEP решается множество разнообразных вопросов. Наша задача – помочь развивающимся странам, государствам с переходной экономикой. С другой стороны, входящие в партнерство компании обмениваются мнениями и опытом по важнейшим вопросам и наиболее острым проблемам. Именно для этого руководители всех компаний-членов раз в год встречаются. в будущем году такая встреча состоится здесь, в России: в мае 2014 года встреча GSEP пройдет в Москве.

Источник: SmartGrid

Начало активности (дата): 26.07.2013 05:29:31

← Возврат к списку


Текст сообщения*
Защита от автоматических сообщений