Статьи
Россия и Ближний Восток: энергетическое сотрудничество (часть 2)
31 Окт 2013
В Саудовской Аравии в 1970–1980-е годы в сфере ВИЭ был реализован ряд небольших проектов под общим названием Soleras по строительству солнечных электростанций малой мощности. В работе участвовали американские и германские ученые совместно со специалистами национального научно-технологического центра King Abdulaziz City for Science and Technology. В настоящее время государственный концерн Saudi Aramco и японская фирма Showa Shell Sekiyu планируют совместное строительство нескольких солнечных энергетических установок мощностью 1‑2 МВт. В 2000‑х годах в стране завершилось строительство здания для национального научно-технологического института King Abdulaziz University for Science and Technology, который будет заниматься научными разработками в энергетике и поднимет на более высокий уровень национальную отраслевую науку. Таким образом, страна намерена усилить свой научный потенциал и в дальнейшем развитии опираться на новые знания.
В Катаре государственная компания Qatar General Electricity and Water Co. наметила планы по строительству семи солнечных электростанций суммарной мощностью 3,5 ГВт (срок ввода в эксплуатацию – 2013 год). В катарском научно-технологическом парке QSTP национальная инвестиционная компания GreenGulf предполагает строительство опытных заводов по выпуску солнечных панелей и солнечных концентраторов, которые в дальнейшем могут быть преобразованы в полноценные энергетические предприятия.
Инвестиционный план правительства ОАЭ предполагает выделение 2 миллиардов долларов на создание мощностей по выпуску солнечных батарей в различных странах мира. Первым предприятием, созданным в соответствии с данной программой, является завод вблизи Эрфурта (Германия). Его стоимость составила примерно 230 миллионов долларов, мощность – 70 МВт солнечных панелей в год.
В Омане в 2009 году была принята программа «Oman Public Authority for Electricity and Water» (OPAEW) по развитию «чистой» энергетики, в соответствии с которой предполагается установить несколько сотен солнечных батарей мощностью по 50‑200 МВт. В Бахрейне и Кувейте часть растущего спроса на электроэнергию планируется обеспечивать за счет расширения мощностей ветроэнергетических и фотогальванических установок (ФГУ).
В Марокко выработка энергии на базе ВИЭ имеет давние традиции, поскольку собственная добыча нефти и газа незначительна и обеспечивает всего около 4 процентов внутреннего спроса на данные энергоносители (в 2010 году в производстве первичной энергии на долю нефти приходилось 24 процента, газа – 17 процентов, угля – 28 процентов, ВИЭ – 30 процентов). В вопросе снабжения нефтью и газом Марокко вынуждено полагаться на соседние государства, в основном на Саудовскую Аравию, которая доминирует на национальном энергетическом рынке (ее ниша составляет примерно 50 процентов).
Необходимо отметить, что на территории государства могут находиться крупные запасы сланцевого газа; в конце 2000‑х годов Марокко заключила несколько соглашений с крупнейшими мировыми энергетическими концернами о проведении соответствующих геологоразведочных работ (ГРР), однако по ряду причин они были отложены.
В итоге государство сконцентрировало усилия на продвижение «зеленых» энергетических технологий и в 2008 году утвердило National Renewable Energy and Energy Efficiency Plan (наиболее амбициозный в MENA), нацеленный на снижение энергозатрат на 12 процентов и увеличение до 42 процентов доли ВИЭ в расходной части энергобаланса к 2020 году. В 2009 году в дополнение к указанному документу был принят план развития солнечной энергетики Solar Plan.
Отчасти это вызвано тем обстоятельством, что страна, ввиду своего выгодного географического положения и при условии активного развития ВИЭ-генерации в соседних экономиках, может получить статус крупного энергетического центра, способного объединить транспортные потоки «чистой» электроэнергии (в частности, из Алжира) с целью ее дальнейшего транзита в северном направлении. Подобные проекты позитивно воспринимаются Евросоюзом, так как это будет являться дополнительным вкладом в реализацию его программы «20‑20‑20».
В 2011 году в стране суммарная мощность солнечных концентраторов, солнечных батарей и ветроэнергетических установок (ВЭУ) оценивалась в 300 МВт; к 2020 году данный показатель для солнечных электростанций и ВЭУ может вырасти до 4 ГВт. Достаточно объемные программы по внедрению энергосберегающих технологий намечены в промышленном секторе, на транспорте и в строительстве. В развитии национальной возобновляемой энергетики участвуют Саудовская Аравия (планирует выделить до 1 миллиарда долларов), ОАЭ и Национальный фонд экономического и социального развития «Хасан II». Со стороны ЕС также имеется интерес к ряду проектов, на которые, при определенных условиях, могут быть выделены средства Европейского банка реконструкции и развития.
Планы стран MENA по созданию атомной генерации
На сегодняшний день в данном регионе атомной электростанцией обладает лишь одно государство – Иран: в этой стране функционирует один реактор мощностью 915 МВт и еще три атомных энергоблока (два – по 915 МВт и один – 330 МВт) находятся в стадии строительства. Некоторые экономики MENA предполагают строительство АЭС в ближайшие десять лет.
Так, региональная программа по развитию атомной отрасли декларирует намерение строительства АЭС различной установленной мощности суммарным объемом 40 ГВт, а также соответствующей инфраструктуры, при этом анонсируется, что для реализации намеченных мер в период до 2020 года потребуется не менее 200 миллиардов долларов (Deploy safe and timely MENA nuclear power programs by overcoming key procedural and operational/www.nuclearenergyinsider.com/mena)
Создание экспортной газовой инфраструктуры нового формата Экспорт газа из африканских стран MENA датируется 1964 годом, когда Алжир приступил к вывозу СПГ в Европу. В 1983 году был введен в эксплуатацию газопровод Transmed, соединивший Алжир и Италию, а в 1996 году – его вторая нитка, по которой алжирский трубопроводный газ поступил в Испанию.
На Ближнем и Среднем Востоке газотранспортная инфраструктура начала активно развиваться в первом десятилетии наступившего века. В 2012 году по объему международных поставок лидирующие позиции занимал Катар (124,4 миллиарда кубометров), за ним следовали Алжир (50,1 миллиарда) и Оман (11,2 миллиарда). В 2000‑х годах Евросоюз разработал планы строительства нескольких новых газопроводов из Северной Африки в объединенную Европу. Предполагалось, что по двум из них газ будет поступать в Испанию и далее в ЕС.
Одним из первых в 2004 году был реализован афро-европейский проект, когда западноливийский подводный трубопровод Greenstream (проект итальянской ENI и ливийской государственной компании National Oil Corporation, протяженность – 540 километров, сырьевая база – месторождения Вафа в 550 километрах от Триполи и шельфовое месторождение на лицензионной площадке ENI) соединил Ливию и остров Сицилия, где был подключен к системе Transmed (контролируется ENI).
Трубопровод Medgaz (первоначальные участники – алжирская Sonatrac и испанская Cepsa, введен в эксплуатацию в 2011 году) стал очередным каналом транзита алжирского газа в Испанию (помимо поставок в виде СПГ и по трубопроводу через территорию Марокко и Гибралтарский пролив). В настоящее время возможность строительства еще одного газопровода – от алжирских месторождений в районе In Salah до Сардинии, а затем через Корсику в Италию – изучает консорциум во главе с алжирской компанией Sonatrach и итальянской Edison (проект GALSI).
С другой стороны, странам Северной Африки не вполне выгодно действовать в интересах снижения цены газа на европейском рынке (C. Сoats. «Galsi Pipeline Suffers What Could be Final Blow»// Forbes: 02/14/2013). Поэтому вероятно, что при определенных условиях ряд экономик, например Алжир, Египет, а также Ливия, могут образовать неформальный альянс с целью реализации проекта транссевероафриканского газопровода, идея создания которого обсуждается с 2000-х годов. Консолидация экспортного потенциала позволила бы африканским странам MENA выступать на европейском рынке в качестве единого поставщика природного газа с объемами, сравнимыми с поставками в ЕС газа из региона Северного моря.
Экспортные возможности стран Северной Африки уступают потенциалу государств Ближнего и Среднего Востока, особенно после получения обнадеживающих данных о крупных запасах углеводородов в Восточном Средиземноморье. Поэтому для ЕС качественно иным вариантом диверсификации поставок газа может стать маршрут из стран Персидского залива (Ирана, Ирака, Катара и Саудовской Аравии) через территорию Сирии и Турции с продолжением в Грецию.
При исключении Ирана из этой схемы вероятно создание транзитного коридора Катар – Иордания – Сирия, затем – Ливан и Турция. В обоих случаях для Катара открывается путь на европейский рынок, при этом к общему газопроводу имеется возможность подключения экспортного канала будущих новых добывающих стран Средиземноморья (Геополитика газа и сирийский кризис// World Policy and Resources Researсh: 30 мая 2013).
Таким образом, настоящее время происходит процесс формирования новой конфигурации энергетического каркаса MENA с целью объединения экспортного потенциала и получения прямого доступа на рынок объединенной Европы, при этом основным энергетическим товаром станет газ, к которому впоследствии может добавиться электроэнергия (в том числе выработанная на базе ВИЭ).
Международное и региональное сотрудничество как фактор экономического роста
Добывающие страны MENA намерены развивать сотрудничество с другими государствами с целью обмена знаниями и опытом в секторах разведки и производства нефти и газа (наращивания запасов ископаемого топлива, повышения коэффициента извлечения углеводородов и др.); поддержания цен на нефть на мировом рынке в оптимальном диапазоне (на комфортном уровне как для экспортирующих, так и импортирующих экономик) и недопущения ее снижения до критически низких уровней; привлечения дополнительных инвестиций в нефтегазовую отрасль; снижения антропогенной нагрузки на окружающую среду.
Важным направлением совместной работы является сектор нетрадиционных углеводородов и в первую очередь – сланцевого газа. Например, государства региона заинтересованы в проработке вопроса производства данного энергоносителя в таких странах, как Алжир, Ливия, Иран, Катар и Саудовская Аравия, а также некоторых североафриканских государствах (Марокко). Некоторые экспортирующие экономики MENA (Алжир, Египет, Иран, Катар, Ливия, Нигерия, Оман и Объединенные Арабские Эмираты, а также Ирак в качестве наблюдателя) входят в объединение стран – крупнейших экспортеров газа: Форум стран – экспортеров газа (ФСЭГ, английская аббревиатура – GECF), основной целью которого является координация усилий по обеспечению надежности и безопасности спроса и предложения энергоносителей.
В июле 2013 года в Москве состоялся второй саммит ФСЭГ, на котором обсуждались вопросы, связанные с реализацией Евросоюзом «третьего энергопакета», механизмами ценообразования и прозрачностью рынка. Согласно прогнозу, представленному Россией, к 2018 году мировой спрос на газ увеличится более чем на 16 процентов – до 4 триллионов кубометров, при этом возрастет политическое и экономическое давление на производителей со стороны основных стран-импортеров, которые уже в настоящее время выдвигают такие предложения, как отказ от долгосрочных контрактов, снижение уровня объемов газа, обязательных для отбора, отказ от использования ценовых показателей нефти и нефтепродуктов при расчете цены на газ.
По мнению членов ФСЭГ, в дальнейшем необходимо сохранить справедливое распределение рисков между странами-экспортерами и государствами – импортерами газа, иными словами, производители должны гарантировать рост предложения сырья на длительную перспективу, а потребители – обеспечить соответствующий спрос. Формирование нового энергетического центра в Средиземноморье Еще в 1994 году российские геологи, основываясь на результатах отечественных геофизических работ, высказали предположение, что в восточной части Средиземного моря имеются крупные запасы углеводородов (Ю. Пашков, М. Моделевский. О нефтегазовом потенциале Восточного Присредиземноморья// Вестник Кипра.)
В 2000‑х годах в рамках программы Геологической службы США по оценке мировых запасов традиционного ископаемого топлива были проведены более полные исследования Левантийского бассейна, расположенного между Кипром и восточным побережьем Средиземного моря. В 2010 году результаты работ были опубликованы в отчете USGS под названием Assessment of Undiscovered Oil and Gas Resources of the Levant Basin Province, Eastern Mediterranean; усредненные оценки прогнозных неоткрытых объемов залежей ископаемого топлива составили по нефти – около 1,7 миллиарда баррелей (230 миллионов тонн), по газу – более 122 триллионов кубометров (3,5 миллиарда кубометров), газовому конденсату – 3 миллиарда баррелей (Assessment of Undiscovered Oil and Gas Resources of the Levant Basin Province, Eastern Mediterranean// USGS, March 2010).
К основным странам – претендентам на добычу этих ресурсов относятся Израиль, Кипр, Ливан, Сирия и Египет, которые начинают разрабатывать соответствующие проекты и формировать новую конфигурацию локального рынка ископаемого топлива, блокируясь между собой и соседними странами с учетом собственных предпочтений, что приводит к нарастанию политической напряженности в регионе.
Так, Египет намерен взаимодействовать с Турцией в секторах морской добычи, СПГ, а также электроэнергетики, стремясь к созданию объединенной энергетической системы Турция – Сирия – Ливан – Палестина – Египет – Ливия. При этом Турция противодействует Израилю и Кипру, официально выражая протест их проекту по совместной добыче нефтегазового сырья в Средиземном море, который, по мнению турецкого правительства, не учитывает интересы Северного Кипра, и рассматривает возможность усиления своего военного присутствия в этой части акватории. Кипр стремится заручиться поддержкой Израиля и США; в 2008 году правительство страны, компании Noble Energy International Ltd (США, 70 процентов), Delek Drilling LP (Израиль, 15 процентов) и Avner Oil Exploration LP (Delek Group, 15 процентов) подписали контракт о разделе продукции двенадцатого блока исключительной экономической зоны (месторождение Aphrodite и др., суммарные запасы газа оцениваются Кипром в 1,7 триллиона кубометров), а в июне 2013 года – меморандум о взаимопонимании по вопросу строительства СПГ – терминала по сжижению природного газа, при этом СПГ предполагается экспортировать уже в конце 2019 г.
Израиль с 2004 года добывает газ на шельфе Средиземного моря и в дальнейшем намерен твердо отстаивать свои экономические интересы; правительство страны рассматривает вопрос о закупке четырех военных кораблей с целью предотвращения возможных агрессивных действий со стороны других государств. Греция выражает готовность объединить усилия с Израилем и Кипром по созданию нового коридора поставок энергетических товаров на рынок ЕС по маршруту Израиль – Кипр – Греция, который может ослабить позиции России и Каспийского региона.
Разработка региональных шельфовых месторождений сопряжена со значительными финансовыми затратами. Так, на кипрском месторождении Aphrodite стоимость бурения одной скважины составляет 103 миллиона долларов, на месторождениях Tamar и Dalit (Израиль) – 75 миллионов и 50 миллионов долларов, соответственно; создание на месторождении Tamar плавучей системы по добыче и последующей транспортировке газа на сушу – не менее 148 миллионов долларов.
При реализации соответствующих проектов могут возникнуть технологические проблемы, поскольку на ряде блоков получен дебит чистого метана, который в силу физических свойств не сжижается без предварительной подготовки, поэтому его целесообразно использовать на ТЭС в качестве топлива. Кроме того, в настоящее время недостаточно изучены аспекты, связанные с охраной будущих энергетических комплексов, а также их воздействием на природу и человека (сложность геологической структуры месторождений предполагает наличие высоких экологических рисков).
О развитии экономики и энергетики ведущих стран MENA
Текущая программа экономического развития Саудовской Аравии направлена на решение следующих восьми задач: борьба с бедностью и голодом; повышение уровня образования населения; улучшение положения женщин в обществе; снижение детской смертности; поддержка материнства и детства; искоренение СПИДа, малярии и других серьезных заболеваний; снижение антропогенной нагрузки на окружающую среду; развитие международного сотрудничества в интересах устойчивого глобального развития.
В сфере международного сотрудничества Саудовская Аравия предполагает оказывать государствам как финансовую поддержку путем предоставления льготных кредитов, ссуд, грантов, безвозмездной материальной помощи (например, для преодоления последствий стихийных бедствий, войн и т. д.), так и иную помощь (в образовании, медицине и др.). В 2011 году география финансовой помощи была достаточно обширной: получили поддержку такие экономики, как Эфиопия, Буркина-Фасо, Гамбия, Руанда, Судан, Египет, Мозамбик, Узбекистан, Бангладеш, Мальдивы, Мали (в основном на развитие дорожной и энергетической инфраструктуры, медицины и образования).
Государственная компания Saudi Aramco в 2012 году в очередной раз стала крупнейшей нефтяной компанией мира по версии издания Petroleum Intelligence Weekly. В сферу ее деятельности входят добыча нефти и газа, транспортировка и переработка углеводородного сырья, производство электроэнергии, химических и нефтехимических товаров; в 2012 году компания производила 9,5 миллиона баррелей нефти и 300 миллионов кубометров газа в сутки. Что касается сектора нетрадиционного газа, то Saudi Aramco реализует соответствующую программу Unconventional Gas Initiative на трех опытных производствах и предполагает, что в период до 2020 года данный ресурс будет добываться в промышленных объемах.
Крупнейшей электроэнергетической компанией страны является национальное предприятие Saudi Electric Company (74,3 процента акций принадлежит государству), которой в 2000 году было поручено реализовать государственный план по развитию электроэнергетики (включая создание новых мощностей и силовых сетей), направленный на повышение надежности энергообеспечения быстро увеличивающегося числа потребителей в промышленном и частном секторах.
В итоге к началу второго десятилетия суммарная установленная мощность генерирующего оборудования (в основном станций, работающих на нефтепродуктах), присоединенного к общим силовым сетям, превысила 41 ГВт, а число пользователей выросло с 3,5 миллиона в 2000 году до 6,3 миллиона в 2011 году, составив около 65 процентов всех потенциальных потребителей. Программа развития ВИЭ Саудовской Аравии предполагает к 2032 году создание 54 ГВт энергетических мощностей, использующих энергию солнца, бытовые отходы и геотермальную энергию. Катар до 1990‑х годов вывозил газ в соседние государства, а в 1997 году впервые вышел на рынок АТР (Японии) в качестве поставщика сжиженного природного газа.
Развитие сектора СПГ было обусловлено стабильным увеличением внутренней добычи и срывом региональных планов по развитию сети газопроводов. В настоящее время с данным продуктом страна стремится расширить свою долю на рынках MENA и АТР; в страновом разрезе особый интерес для Катара представляют ОАЭ и Китай, на которые ориентирован очередной СПГ-проект Qatargas-4. В середине 1990‑х годов страна приступила к реализации первых венчурных проектов по производству синтетических углеводородов с использованием GTL-технологий (gas to liquids technologies), что предопределило дальнейшее успешное развитие национального экспорта в сегменте высокотехнологичных товаров.
В 2007 году на заводе Oryx GTL (совместном предприятии с южноафриканской компанией Sasoil) было организовано крупномасштабное производство синтетического дизельного топлива и мазута, а в 2011 году было введено в эксплуатацию подобное предприятие Pearl GTL (основные учредители – Qatar Petroleum и Shell), которое отгружает на мировые рынки керосины, мазуты, парафины и основные масла, являющиеся базовым сырьем в производстве.
Освоив газовую высокотехнологичную нишу на собственной территории, Катар намерен развивать аналогичные производства в других странах, в первую очередь в США, где в ближайшие годы может быть создан СПГ-завод мощностью 15,6 миллиона тонн в год. В 2013 году Exxon Mobil и Qatar Petroleum подписали соответствующее предварительное соглашение, основываясь на прогнозе МЭА, который предполагает, что в США добыча сланцевого газа (СГ) будет неуклонно увеличиваться и к 2021 году обеспечит внутренний спрос на газообразное топливо (722,4 миллиарда кубометров в год), а затем продолжит рост («Нефтегаз», 3 июля 2013 года). С Россией Катар также намерен сотрудничать.
В 2011 году на первом газовом саммите ФСЭГ обсуждался вопрос возможности участия страны в российском проекте «Ямал СПГ» компании «Новатэк», для чего с катарской стороны уже было создано предприятие Qatar Petroleum International, однако после почти двухлетних переговоров Катар принял решение отказаться от вхождения в «Новатэк». В нефтяной отрасли успех к Катару пришел в 1994 году с открытием крупного месторождения Al-Shaheen, а затем и других, в том числе Al-Karkara (2005 год); ввод в эксплуатацию новых залежей намечен на 2014 год.
Вполне вероятно, что добыча нефти в Катаре достигла максимальных значений и в будущем будет поддерживаться на текущем уровне. В Израиле первое небольшое газовое месторождение Yam Thetis было открыто в 1999 году одноименным американо-израильским энергетическим консорциумом Yam Thetis (совместное предприятие Noble Energy – 47 процентов, Delek Drilling – 25,5 процента, Avner Oil and Gas Exploration – 23 процента и Delek Investments and Properties – 4,4 процента).
В дальнейшем в Средиземном море разведочные работы продолжились, и к началу текущего десятилетия были обнаружены еще несколько крупных и мелких месторождений газа, газового конденсата и нефти. В итоге по состоянию на первую половину 2013 года вероятные запасы газа Израиля приблизились к 900 миллиардам кубометров, и это без учета новой нефтегазовой структуры Pelagic (вероятные запасы – 530 миллионов баррелей нефти, 19,3 миллиона баррелей газового конденсата и 150 миллиардов кубометров газа), расположенной между месторождением «Левиафан» и блоком Cyprus’s Block № 12. Первые данные об этих залежах поступили в 2012 году, а дальнейшие исследования геологии Pelagic выявили вероятность нахождения более крупных запасов углеводородов (традиционных и более тяжелых), расположенных под изученными горизонтами.
В настоящее время добыча углеводородов ведется на блоках Noa (с 2004 года) и Mari (с 2013 года, запасы составляют 30 миллиардов кубометров), входящих в структуру Yam Tethys. Предполагается, что в ближайшие десять лет данное месторождение будет являться основным источником поставок газа на внутренний рынок и обеспечивать 50‑80 процентов суммарного спроса на газ. В первой половине 2013 года компании Delek Group, Noble Energy и Dor Gas Exploration начали разработку очередного крупного месторождения Tamar, однако соседние страны, в частности Ливан и Турция, выразили недовольство, аргументировав это тем, что часть запасов углеводородного сырья находится на их территориях.
С целью защиты своих газовых интересов Израиль предполагает усилить военное присутствие в Средиземном море, поставив на вооружение четыре новых фрегата. Использование газа в промышленных масштабах началось в 2004 году, когда Israel Electric Corporation ввела в эксплуатацию первую газовую электростанцию (ранее в сегменте генерации применялись исключительно уголь и нефтепродукты).
К концу 2000‑х годов была создана довольно разветвленная газовая система низкого давления, позволившая расширить использование данного энергоносителя вначале частными домовладениями и малыми предприятиями, а затем – крупными заводами. В 2010 году внутреннее потребление газа достигло 5,3 миллиарда кубометров, из них около 60 процентов обеспечивало национальное производство, 40 процентов – экспорт из Египта, который в 2012 году прекратился из‑за пересмотра Египтом условий действующих контрактов. В итоге в 2012 году в национальной структуре расходной части энергобаланса на долю нефти приходилось 53 процента, газа – 9 процентов, угля – 36 процентов, ВИЭ – менее 0,1 процента (BP Statistical Review of World Energy: June 2013, p. 23).
Появление новых участников на газовом рынке MENA несет угрозы российскому экспорту газа в ЕС. Так, в настоящее время рассматривается возможность создания нового энергетического коридора, по которому в Евросоюз может поставляться газ с месторождений Израиля, Кипра и Греции. Россия предполагает сотрудничать с Израилем в газовой сфере; в 2012 году швейцарская дочерняя компания ОАО «Газпром» Gazprom Marketing and Trading Switzerland AG и консорциум в составе Delek Group, Noble Energy и Dor Gas Exploration, разрабатывающий газовое месторождение Tamar, подписали долгосрочное соглашение о закупках израильского газа в объеме 2‑3 миллионов тонн в год начиная с 2017 года.
В Египте в расходной части энергобаланса на газ приходится 50 процентов, на нефть – 42,5 процента, на ВИЭ (Асуанская ГЭС) – 4,4 процента; уголь не имеет широкого применения ввиду отсутствия крупных месторождений. С 2009 по 2012 год темпы производства газа в стране снижались на фоне роста национального спроса (на 3‑4 миллиарда кубометров в год), в результате чего Египет был вынужден принять решение о снижении соответствующего экспорта в пользу внутреннего потребления (с 18 миллиардов кубометров в 2009 году до 7,5 миллиарда кубометров в 2012 году, при этом наиболее сократился вывоз СПГ). Нехватка газа привела к снижению загрузки СПГ-заводов и даже к остановке одного из них.
Таким образом, несмотря на успешную реализацию проектов по созданию газотранспортной инфраструктуры, СПГ-мощностей и многолетний опыт работы предприятий газового сектора, ресурсный фактор неожиданно затормозил развитие отрасли, вопреки благоприятным прогнозам, сделанным в начале 2000‑х годов. В 2013 году страна столкнулась с невозможностью исполнить все экспортные контракты (многие из них рассчитаны на период до 2025‑2030 гг.) и обратилась к ведущим добывающим странам (в том числе и России) за помощью для того, чтобы выполнить перед инвесторами ранее взятые на себя обязательства.
Внутреннее потребление нефти также расширяется более высокими темпами, чем производство жидких углеводородов, поэтому страна пытается увеличить рыночную нишу возобновляемых источников энергии. К 2015 году ожидается, что в структуре спроса на первичную энергию на долю ВИЭ будет приходиться 6 процентов, газообразного топлива – 50 процентов, нефти – 40 процентов. В долгосрочной перспективе страна намерена более активно вовлекать в оборот возобновляемые источники энергии и в первую очередь – энергию воды, солнца и ветра, доля которых к 2020 году может увеличиться весьма значительно (до 20 процентов суммарного энергопотребления). Кроме того, к 2020 году запланирован ввод в эксплуатацию первого атомного энергоблока, и еще три подобных объекта находятся в стадии планирования.
В Объединенных Арабских Эмиратах в структуре спроса на первичную энергию подавляющее преимущество имеют газ (71 процент суммарного энергопотребления) и нефть (29 процентов). В дальнейшем страна намерена диверсифицировать экономику, развивать туристическую отрасль, сферу услуг, недвижимость, малый и средний бизнес, упростить внешнюю торговлю, в связи с чем ожидается значительный рост спроса на первичную энергию (примерно на 7 процентов в год).
В ближайшее десятилетие основным энергоисточником останется газ, потребление которого может увеличиться к 2015 году до 77 миллиардов кубометров (в 2012 году – 63 миллиарда), для нефти данный показатель вырастет более значительно – со 154 миллионов тонн в 2012 году до 215 миллионов тонн к 2020 году. В настоящее время в ОАЭ сооружается первая атомная электростанция: ее строительство ведет южнокорейская Korea Electric Power в рамках контракта на создание 1,4 ГВт атомных электроэнергетических мощностей (срок ввода в эксплуатацию первого энергоблока – 2017 год).
Возобновляемая энергетика развивается в направлении использования солнечной энергии в системах солнечных концентраторов.
Выводы
Таким образом, в регионе, согласно официальной оценке, сосредоточены крупнейшие доказанные мировые запасы нефти и газа. По предварительным оценочным данным, в MENA могут находиться залежи нетрадиционного газа и тяжелой нефти. Относительно устойчивости минерально-сырьевой базы государств, входящих в ОПЕК, существует неопределенность, поскольку в ряде стран нефтяного картеля данные о запасах составляют государственную тайну и не подлежат оглашению. Это контрастирует с открытостью РФ и наличию в стране официально подтвержденных крупных запасов углеводородов, что способствует повышению ее международного авторитета как надежного поставщика. Страны MENA – ведущие поставщики нефти и газа на мировой рынок; состояние данных экономик напрямую зависит от величины нефтегазовых доходов, поэтому в дальнейшем они намерены проводить активную политику по расширению рынков сбыта.
Таким образом, эти государства являются прямыми конкурентами России в ЕС, а также АТР, на который перенацеливается часть их экспортных объемов углеводородов. В долгосрочной перспективе в MENA ожидается замедление темпов роста спроса на первичную энергию и, соответственно, ископаемое топливо на фоне активного развития сферы ВИЭ, производства синтетических углеводородов (нефти, мазута, дизельного топлива), атомной энергетики.
Вероятно, это окажет повышательное воздействие на локальный вывоз энергетических товаров, что может усилить конкуренцию на энергетических рынках и негативно отразиться на внешней торговле России. Арабские страны Северной Африки и Ближнего и Среднего Востока намерены развивать энергетическое сотрудничество не только в традиционных секторах (добычи, транзита и переработки углеводородов), но и в сегментах энергоэффективности, ВИЭ и ресурсосбережения, а также в сфере электроэнергетики. Это расширяет возможности России по укреплению в регионе своих позиций как страны, обладающей современными технологиями.
Кроме того, регион обладает самым высоким в мире потенциалом солнечной энергии, подавляющая часть которого сосредоточена в сегменте солнечных концентраторов. Даже на современном уровне развития соответствующих энергетических технологий его масштаб таков, что при условии создания надежных систем транспортировки электроэнергии на большие расстояния страны MENA в состоянии полностью обеспечить глобальный спрос на первичную энергию. В отдаленной перспективе они могут занять лидирующую позицию в глобальной экономике по экспорту «чистой» электроэнергии, спрос на которую стабильно увеличивается в условиях становления нового технологического уклада в ряде стран объединенной Европы. Это является источником дополнительных рисков для сырьевого экспорта России.
В регионе происходит формирование новой конфигурации энергетического каркаса MENA с целью объединения экспортного потенциала добывающих стран и получения прямого и масштабного доступа на рынок объединенной Европы, при этом основным энергетическим товаром станет газ, а впоследствии и электроэнергия (в том числе выработанная на базе ВИЭ). Это является серьезным вызовом для российских планов по расширению вывоза газа по системе South Stream и другим маршрутам.
Страны-экспортеры MENA предполагают сотрудничать с РФ в рамках ФСЭГ, что является весьма положительным фактором для России, поскольку в условиях обостряющейся конкуренции со стороны продавцов и усиливающегося давления на рынок со стороны покупателей взаимная и согласованная работа по отстаиванию своих интересов – оптимальный вариант успешного развития газового экспорта добывающих стран. В ведущих странах MENA активно внедряются современные знания, развивается и накапливается научный потенциал, в первую очередь в Саудовской Аравии, Катаре, ОАЭ, Египте, Израиле, Марокко.
Многие государства взяли курс на повышение эффективности добывающего сектора, увеличение производства энергии на базе ВИЭ. Это расширяет возможности для России по укреплению двусторонних связей путем углубления кооперации в научно-технической и инвестиционной сферах.
Игорь МАТВЕЕВ, заведующий сектором топливно-энергетических ресурсов Всероссийского научно-исследовательского конъюнктурного института
Источник: Энергетика и промышленность России
Начало активности (дата): 31.10.2013 09:50:46
